В 2013 году немецкие газеты, особенно из тех, что попроще, известие о смерти Райх-Раницкого встретили заголовками «Умер Папа литературы». Но параллель не очень близка ему — человеку открытому, эмоциональному, не боявшемуся вести себя откровенно безрассудно. Да, его называли Папой еще при жизни — сперва иронично, затем всерьез. Он был патриархом критики, но сфера его влияния выходила за рамки словесности.
Из Польши в Берлин
Марсель Райх-Раницкий родился он в Силезии, в еврейской семье. Сегодня Силезия относится к Польше, а тогда её население было в основном немецким. Мать Марселя, выросшая в Берлине, боготворила немецкую культуру и старалась всячески приобщить к ней детей. Отец Марселя владел небольшой фирмой, которая торговала стройматериалами. В конце двадцатых годов фирма обанкротилась, и семья Райхов переехала в Берлин. Марсель продолжил учёбу в берлинской гимназии имени Фихте.
«Отказать как еврею»
После прихода к власти национал-социалистов начались гонения на евреев. Им было запрещено работать на государственной службе и в больницах, посещать театры и библиотеки. Из гимназии постепенно исчезли учителя, которые критически относились к Гитлеру. Один за другим из школьной программы исключались немецкие писатели: одни — за несоответствие духу национал-социализма, другие — за то, что были евреями, третьи — за увлечение библейскими мотивами. Марселя Райха, который к тому времени очень увлекался литературой, это задевало чуть ли не больше, чем антисемитские оскорбления некоторых учителей. Он окончил гимназию в 1937 году, но в университете ему учиться не пришлось. У него просто не взяли документы в университет, написав на заявлении: «Отказать как еврею».
Вынужденное возвращение в Варшаву
За несколько дней до «хрустальной ночи» 9 ноября 1938 года (когда по всей Германии горели подожженные синагоги) всех евреев, живущих в Берлине, но родившихся в Польше, выслали из столицы «третьего рейха» в Варшаву. Их было 18 000 человек. На польской границе всех депортированных из Германии евреев затолкали в товарные вагоны, и в этих вагонах, в страшной тесноте и в полной неизвестности, они доехали до Варшавы.
Хорошие знания немецкого языка и любовь к немецкой культуре сослужили Райху неожиданную службу: его взяли в бюро, которое занималось всей перепиской с немецкими и польскими учреждениями, переводило предписания и приказы оккупационных властей на польский и идиш. Марселю пришлось протоколировать и переводить в июле 1942 года приказ эсэсовского командования о ликвидации варшавского гетто — то есть об отправке всех, кто там находился, в лагеря смерти Треблинку и Освенцим.
В сентябре 1944 года в Варшаву вошла Красная Армия. После освобождения Варшавы Марсель Райх тут же вступил в Компартию Польши. Вскоре он получил работу в пропагандистском отделе, где изготавливались листовки для немецкой армии с призывами сдаваться в плен. Затем Райх работал в отделе военной цензуры, а в 1946 году его перевели на должность инструктора в польской спецслужбе. Он сделал стремительную карьеру: уже в 1948 году Райху присвоили звание капитана польской разведки и послали резидентом в Лондон. Официально он работал генеральным консулом Польши, но на самом деле должен был шпионить за польскими эмигрантами-антикоммунистами. Через год в Польше, как и в Советском Союзе, началась борьба с «космополитизмом», то есть с евреями. Райха отозвали в Варшаву. Он был исключен из партии как «идеологически чуждый элемент».
… это не означает, что я перестал быть евреем
В пятидесятые годы стало окончательно ясно, что одна тоталитарная система сменилась другой и на смену Треблинке и Освенциму пришли новые концлагеря. Стало ясно, что надо бежать из коммунистической Польши. Марсель Райх к тому времени взял новую фамилию Раницкий, потому что прежняя слишком ассоциировалась с немецким словом «райх» -то есть «рейх» («третьим рейхом» называли свою Германию нацисты). Но он по-прежнему любил немецкую культуру и литературу, и в 1958 году оказался во Франкфурте-на-Майне. Он привёз с собой лишь связку книг и старую пишущую машинку с латинским шрифтом. Марселя Райх-Раницкого не раз упрекали за то, что он вернулся к немцам, а не эмигрировал в Израиль, за то, что не считает себя настоящим евреем. На подобные упреки он отвечает так:
«Я понимаю тех, кто говорит, что нельзя отрекаться от своей нации, да ещё если она преследуется, но еврейская религия мне в значительной мере, абсолютно чужда. В конце концов, именно евреи придумали заповедь «не убий» и заповедь «возлюби ближнего своего, как самого себя». Я не являюсь членом еврейской общины, но это не означает, что я перестал быть евреем».
По общему признанию журналистов и критиков, та часть книги Марселя Райх-Раницкого «Моя жизнь», в которой описан период с 1938 по 1945 год, ставит её в ряд самых значительных мемуарных произведений нашего столетия.
